Когда два древних народа превращаются из союзников в заклятых врагов, мир становится опаснее. История ирано-израильских отношений — это история упущенных возможностей, геополитических игр и того, как идеология может перевесить здравый смысл
Июнь 2025 года войдет в историю как месяц, когда тлеющий конфликт между Ираном и Израилем превратился в открытую войну. 13 июня израильские F-35 нанесли удары по ядерным объектам Ирана, убив генерала Хоссейна Салами и разрушив обогатительную установку в Натанзе. Операция «Восходящий лев» стала кульминацией противостояния, которое началось не вчера и не позавчера. Его корни уходят в далёкий 1979 год, когда две страны в одночасье превратились из партнёров в непримиримых врагов.
Но давайте по порядку.
Золотые годы: когда Тегеран и Тель-Авив были друзьями
Трудно поверить, но Иран был вторым мусульманским государством, признавшим Израиль после его образования в 1948 году. При шахе Мохаммеде Резе Пехлеви отношения между странами процветали — это была классическая дипломатия «враг моего врага — мой друг». Обе страны объединяла общая цель: сдерживание арабского национализма и советского влияния в регионе.
Израильская «доктрина периферии» Давида Бен-Гуриона предполагала союзы с неарабскими государствами — Турцией, Эфиопией и, что особенно ценно, Ираном. В 1970-е годы торговля оружием между странами достигала полумиллиарда долларов в год. Тысячи израильтян работали в Иране военными советниками, а в Тегеране даже открылась израильская школа для детей экспатов.
Шах рассматривал Израиль не просто как партнёра, а как мост к американскому влиянию. «Евреи обладают мощным влиянием на американскую политику», — полагал монарх, и в этой логике был свой резон. Иран поставлял Израилю нефть, получая взамен технологии и военную экспертизу.
1979: революция всё меняет
Революция аятоллы Хомейни стала тектоническим сдвигом. Новые власти немедленно разорвали дипломатические отношения с Израилем, передав израильское посольство в Тегеране Организации освобождения Палестины. Израиль из партнёра превратился в «Малого Сатану» — второго по важности врага после «Великого Сатаны» США.
Но даже после революции прагматизм брал верх над идеологией. Когда в 1980 году Саддам Хусейн напал на Иран, Тегеран тайно покупал оружие у Израиля на сумму в полмиллиарда долларов. Эти поставки продолжались до середины 1980-х, когда стало ясно, что возврата к прежним отношениям не будет.
Ядерные амбиции: наследие шаха
Парадокс иранской ядерной программы в том, что она была задумана ещё при шахе в 1970-е годы. Монарх видел в атомной энергетике символ модернизации и индустриализации. «Для достижения промышленной экономики и высоких социальных стандартов Иран должен решить две основные проблемы: энергетические потребности и получение высокотехнологичных производств», — объяснял отец иранской ядерной программы Акбар Этемад.
Исламская республика унаследовала эти амбиции, но добавила к ним идеологическую составляющую. После 1979 года ядерная программа стала символом независимости от Запада и инструментом регионального влияния.
Стратегия «Оси сопротивления»
Неспособность нанести Израилю прямой военный ущерб привела к рождению асимметричной стратегии. Иран создал «Ось сопротивления» — сеть прокси-групп, включающую «Хезболлу» в Ливане, «Хамас» в Газе, хуситов в Йемене и шиитские милиции в Ираке. Эта стратегия «кольца огня» предполагала окружение Израиля враждебными силами, растягивание его ресурсов на несколько фронтов одновременно. «Хезболла» получила десятки тысяч ракет, способных достичь любой точки Израиля. Атаки хуситов фактически закрыли израильский порт Эйлат, а иракские милиции регулярно обстреливали американские базы в регионе.
Иранские стратеги разработали концепцию уничтожения Израиля без необходимости побеждать ЦАХАЛ. Идея заключалась в том, чтобы дестабилизировать израильское общество террором и экономическим давлением, заставляя еврейских граждан эмигрировать и подрывая долгосрочную жизнеспособность еврейского государства.
Расклад сил: качество против количества
По численности личного состава Иран значительно превосходит Израиль: 610 тысяч активных военнослужащих против 170 тысяч. У Ирана больше танков (1996 против 1370) и бронетехники. Но технологическое превосходство остаётся за Израилем.
Израильские F-35 «Адир» способны проникать в иранское воздушное пространство незамеченными, что и продемонстрировала операция «Восходящий лев». Многоуровневая система ПВО Израиля — «Железный купол», «Праща Давида» и «Стрела-3» — доказала свою эффективность 13-15 июня, перехватив большинство иранских ракет и дронов.
Израиль обладает примерно 200 ядерными боеголовками и баллистическими ракетами «Иерихон-2», способными достичь любой точки Ирана. Это ядерное сдерживание остаётся козырной картой Израиля в любом конфликте.
Июнь 2025: точка невозврата
События июня 2025 года стали логическим продолжением многолетней эскалации. 12 июня Израиль начал операцию «Восходящий лев», нанеся удары по ядерным объектам Ирана. Были уничтожены обогатительные центрифуги в Натанзе, убиты начальник генштаба Мохаммад Багери и командующий КСИР Хоссейн Салами.
Иранская реталиация последовала немедленно: сотни баллистических ракет и дронов обрушились на израильские города. 15 июня иранские ракеты попали в жилой дом в Бат-Яме, убив шестерых человек, включая детей 9 и 10 лет. Удары также повредили нефтеперерабатывающий завод в Хайфе и Институт Вейцмана в Реховоте.
16 июня израильская авиация нанесла удар по зданию иранского телевидения прямо во время прямого эфира, заставив ведущего новостей убежать с экрана после взрыва. Биньямин Нетаньяху заявил, что израильские удары отбросили иранскую ядерную программу «на очень, очень долгое время».
Может ли Иран уничтожить Израиль?
Военные аналитики сходятся в том, что прямое уничтожение Израиля иранскими силами маловероятно. События июня 2025 года показали ограниченность иранских возможностей против развитой системы ПВО Израиля при поддержке США.
Однако иранская стратегия никогда не предполагала быстрой победы. Речь идёт о долгосрочном подрыве жизнеспособности израильского государства через постоянное давление, экономическую блокаду и психологический террор. Генерал Голам Али Рашид прямо говорил о необходимости одновременных атак 22 тысяч бойцов с трёх направлений — Ливана, Газы и Западного берега.
Но после разгрома «Хамаса» и деградации «Хезболлы» эта стратегия провалилась. Как отмечают эксперты Института Гувера, «кольцо огня» Ирана оказалось «бумажным тигром».
Роль США: баланс влияния
Соединённые Штаты остаются определяющим фактором в этом конфликте. Во время иранских атак американские системы ПВО помогали перехватывать иранские ракеты, а президент Трамп публично предупреждал Тегеран о «полной мощи американских вооружённых сил», если Иран атакует американские интересы.
При этом Вашингтон дистанцировался от израильских ударов по Ирану. Госсекретарь Марко Рубио подчеркнул, что США «не участвовали» в атаках на Иран, хотя и поддерживают право Израиля на самооборону.
Взгляд в будущее: эскалация или деэскалация?
Июньские события 2025 года изменили баланс сил в регионе. Израиль продемонстрировал способность наносить точечные удары по стратегическим объектам Ирана, а Нетаньяху впервые публично заговорил о смене режима в Тегеране как цели государственной политики.
Парадокс нынешней ситуации в том, что обе стороны получили то, чего добивались, но не совсем так, как планировали. Иран доказал, что может напрямую атаковать Израиль сотнями ракет, но не смог нанести значительного ущерба. Израиль продемонстрировал превосходство в воздухе и разведке, но не смог полностью нейтрализовать иранскую угрозу.
Ядерная программа Ирана, согласно западным источникам, отброшена на годы назад, но Тегеран сохраняет знания и намерения для её восстановления. Тем временем израильская доктрина превентивной самообороны получила новое подтверждение — иногда лучше нанести удар первым, чем ждать, когда противник станет ещё сильнее.
В противостоянии двух древних цивилизаций — персидской и еврейской — сегодня побеждает не мудрость веков, а логика силы. События июня 2025 года показали, что конфликт между Ираном и Израилем вышел из тени прокси-войн в открытое противостояние. И это делает Ближний Восток ещё более взрывоопасным регионом, где одна ошибка в расчётах может привести к катастрофе регионального масштаба.
